Keep calm and construct additional pylons.
Снег первый выпал тоненько-тоненько, а чувство, словно сугробом накрыло. Хочется стать медведем и ждать в сухой и теплой берлоге весны.
Я думала, мои биологические часы будут рады: им нравилось, когда я поздно ложусь и поздно встаю, а здесь - в самый раз - внутреннее время совпадало бы с временем, по которому мир живет. Но они адаптировались и хотят четыре утра по Мюнхену, а не по Москве.
Есть у меня персонаж из очень старых, из самых первых по имени Тина. В последней редакции своей судьбы она - подопечная Одноглазого, которую тот возвращает домой. Долгое-долгое время я обходила Тину стороной, не трогала её сырой характер и куцую биографию, потому что в ней был серьезный изъян, тормозивший её как персонажа. Она - порождение моей впечатлительной молодости, и в отличии от других, ей подобных порождений, я крепко держалась за её внешность, мертвой хваткой держалась. Но если не брать в расчет внешность, Тина под пятнистой шкурой была человеком. Разум, сущность и всё естество в ней были человеческие, даже мир родной похож на Землю до невыносимого.
Наконец я нашла в себе силы оставить её старую внешность в тёмном и глубоком ящике, пора сделать из этого сырого набора данных живого персонажа и человека.
Я думала, мои биологические часы будут рады: им нравилось, когда я поздно ложусь и поздно встаю, а здесь - в самый раз - внутреннее время совпадало бы с временем, по которому мир живет. Но они адаптировались и хотят четыре утра по Мюнхену, а не по Москве.
Есть у меня персонаж из очень старых, из самых первых по имени Тина. В последней редакции своей судьбы она - подопечная Одноглазого, которую тот возвращает домой. Долгое-долгое время я обходила Тину стороной, не трогала её сырой характер и куцую биографию, потому что в ней был серьезный изъян, тормозивший её как персонажа. Она - порождение моей впечатлительной молодости, и в отличии от других, ей подобных порождений, я крепко держалась за её внешность, мертвой хваткой держалась. Но если не брать в расчет внешность, Тина под пятнистой шкурой была человеком. Разум, сущность и всё естество в ней были человеческие, даже мир родной похож на Землю до невыносимого.
Наконец я нашла в себе силы оставить её старую внешность в тёмном и глубоком ящике, пора сделать из этого сырого набора данных живого персонажа и человека.
